Квартира как источник проблем.

Пару лет назад жители дома по улице Жуковского заметили, что в их дворе ночует какая-то девушка. Сердобольные люди, носившие бродяжке еду и вещи, со временем ее разговорили. Женщина с неподдельным страхом в глазах вскоре стала рассказывать удивительные вещи. Про двухкомнатную квартиру в Москве. Про изверга отца, который будто бы известный звонарь, благословенный патриархом. Про отчима, превратившегося в женщину…

Бегство из столицы

Москвичка Ирина Жихарева когда-то жила самой обычной жизнью. Училась в университете, гуляла с друзьями, сочиняла музыку, пока тяжело не заболела мама. А позже мать еще и осталась без работы. У женщины с последней стадией рака не было денег даже на обезболивающие. Пережив мучительную смерть матери в 2004 году, Ирина впала в глубокую депрессию. Родная бабушка отправила 24-летнюю девушку на лечение в психиатрическую клинику.Ирина, упеченная родным отцом в психиатрическую больницу из-за жилплощади.

«А что я могла поделать? Ире в этой ситуации требовался уход. Пока она лечилась, я разыскала ее родного отца. Да, он ушел из семьи, когда дочери не было и года. Да, уходя, он официально отказался от ребенка. Да у меня до сих пор хранится его заявление о том, что Ира ему якобы не родная дочь (копию документа бабушка отправила корреспонденту). Но ведь меняются же люди», — причитает бабушка Дляфруз Миниходжаевна, коря себя за слабость.

Люди действительно меняются. Отец Ирины Александр Жихарев сегодня известен в столице как бывший кремлевский звонарь, ныне худрук ансамбля «Светолитие». Ну, разве мог столь почтенный господин обидеть девушку, попавшую в беду? Переехав жить в ее двухкомнатную квартиру, Жихарев не на шутку озаботился ее здоровьем. Причем настолько, что ему показалось, что Иру не долечили.

«Отцу удалось раздобыть справку, что Ирина социально опасна, — сетует Дляфруз Миниходжаевна. — Он рассказывал врачам, будто бы Ира набрасывалась с вилкой не его сожительницу, угрожала суицидом. Вскоре он в Дорогомиловском районном суде Москвы лишил дочь дееспособности, без моего и ее ведома. В это же время он стал ее опекуном. Причем, на суде не присутствовали представители ПНД и сотрудники Опекунского совета. Сбежавшая от него Ирина рассказала страшные вещи, будто он, расставаясь со своими пассиями, насиловал ее. А потом он выставил Иру из ее же комнаты, врезал там замок и поселился с новой возлюбленной. У дочери он забрал все документы, которые держит у себя и по сей день».

Сам Александр Жихарев избегает журналистов. Корреспондент пыталась добиться личного общения с ним, изобразив заинтересованность его музыкой. Но сожительница, отвечающая на его мобильный, была непреклонна. Женщина (имя упоминать не захотела) сообщила, что отец Ирину очень любит: «Все обвинения в его адрес — это козни его тещи и фантазии самой девушки, которой у нее не занимать. Ирина больна, она не отдает отчета своим словам. Я работаю и живу с Александром Ивановичем уже два года, я знаю, что он не способен на такие злодейства».

Нежелание Ирины жить со своим отцом, собеседница также объяснила ее болезнью.

На семейном совете бабушка и внучка решили, что лучшим решением будет отъезд из Москвы в Петербург. В северной столице проживал отчим Ирины, когда-то очень хорошо к ней относившийся. По записанным данным паспорта девушка купила билет, и с горем пополам добралась до города на Неве.

У отчима Александры

Отчим Александр Мосин встретил падчерицу в женском наряде. Неожиданно, конечно, но всякое бывает. Александра Вячеславовна (отчим обижается, когда его называют мужским именем) приютила девушку сначала у себя, а потом у знакомой в общежитии. Благо это оказалось не очень накладным — бабушка ежемесячно высылала по 7-8 тысяч рублей, выручаемых со сдачи в аренду комнаты в своей квартире. Но, по словам Дляфруз Миниходжаевны, Мосиной этого оказалось недостаточно, и она подняла вопрос о наследовании доли в квартире Ирины за предоставленные заботу и тепло.

«Да, разговор об оформлении на меня половины квартиры был, но без права продажи, — говорит Александра Мосина. — Именно эта мера и смогла бы обезопасить жилье от посягательств отца и представителей опекунского совета. Да и я могла бы отбить свои затраты на решение ирининой проблемы, сдавая комнату в этой квартире. Но в итоге я потратила на Ирину около 8 месяцев, но никакой отдачи не увидела. А ее положение все ухудшается. Ее подсаживают на лекарства, вызывающие привыкание. Она все больше боится людей — в общежитии стеснялась дойти даже до туалета. Ее не интересует свой внешний облик. Она, например, не носила те вещи, которые я ей покупала. А деньги, которые я давала ей на руки, она тратила на юристов, обдиравших ее как липку».

Как бы то ни было, но Ира оказалась на улице. Сначала ночевала в подъезде отчима — выгнали. Потом перебралась в соседний двор. Здесь ее пожалела одна из жительниц дома Лариса Киселева. Около месяца она подкармливала Ирину, а потом направила ее в 6-ую психиатрическую больницу.

«Все-таки зима приближалась, а там хоть крыша над головой, — объясняет Лариса Александровна. — Я стала навещать девушку. Сначала ее рассказ показался мне обычным бредом сумасшедшего. Но потом я убедилась в обратном. Поговорила с отчимом, разыскала бабушку и отца. Сначала отец отказывался от моих предложений приехать, а потом вдруг нагрянул сам. При встрече Жихарев стал убеждать меня, что его дочь тяжело больна и опасна, при этом факт их половых отношений отрицать не стал, сказал, что хотел, чтоб она испытала простое женское счастье».

Заложница квартиры

Девушка в безвыходном положении.Через три месяца Ирину отправили в Москву. Папа, встретив дочь, вновь отправил ее в психушку без ее согласия. Хотя по закону больного в стадии ремиссии нельзя помещать в лечебницу без его разрешения. Необходимо было оградить Иру от отца, но лишить его опекунства можно было только в случае предоставления в опекунский совет другой кандидатуры. Стать опекуном Дляфруз Абдулова предложила Ларисе Александровне.

«Ирина после очередного лечения снова переехала в Петербург и стала жить у меня, пока я собирала документы, — рассказывает Киселева. — Параллельно я консультировалась с адвокатом насчет перспективы возврата Ирине дееспособности. Сейчас существует такая практика. Но для этого сначала нужно добиться продление сроков обжалования судебного решения Дорогомиловского районного суда Москвы. Это решение могло быть обжаловано в 10-дневный срок. Но нюанс в том, что с одной стороны сделать это могла по закону только сама Ирина, а с другой стороны сделать это было нереально, ведь тем же решением она превратилась в юридический ноль. Да и о факте своей недееспособности она узнала много позже».

В апреле в Москве прошло заседание Опекунского совета Муниципального округа Фили-Давыдково, на котором Лариса Киселева присутствовала вместе с бабушкой. Им сказали, что отца лишили права опеки. Папе даже во всеуслышание было велено сдать ключи от квартиры. Также инспектор Лариса Окатова, по словам госпожи Киселевой, заявила, что Ира, оставшись без опеки, будет отправлена в интернат, а приватизированная на ее имя (!) квартира отойдет в ведение опекунского совета.

Жихарев стал рассылать по инстанциям жалобы. В одном из своих заявлений он написал: «Совершенно очевидно, что моя дочь, стала заложницей двухкомнатной квартиры». И ведь не соврал. Только охотниками за квадратными метрами он назвал родную бабушку и Ларису Киселеву.

А в конце июня этого года Жихарев еще и приехал в Петербург и подал заявление в милицию, в котором обвинил Киселеву в том, что та якобы похитила его дочь и незаконно ее удерживает. Дело, правда, быстро развалилось. 29 июля 78 отдел милиции по Центральному району «обрадовал» Жихарева постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления.

Ларисе Александровне в опеке отказали. Инспектор Опекунского совета Москвы Лариса Окатова аргументировала это тем, что в квартире претендентки прописано слишком много человек. То обстоятельство, что в собственности Киселевой находится еще одна квартира, принадлежащая только ей, Окатову не убедило. Право опеки вернули Жихареву.

Лариса Окатова комментировать ситуацию категорически отказалась.

Двор искусств

Ирина тем временем познакомилась в Питере с молодым человеком и ушла жить к нему. Но вскоре от него ушла, вернулась во «Двор искусств» на Жуковского, но не застав Ларису Александровну (та была в отъезде), вновь стала ночевать в парадной.

«Двор Искусств» на улице Жуковского.«Двор искусств» — это не метафора. Дело в том, что здесь проживает и помощник первого заместителя председателя комитета по культуре Госдумы Роман Зайцев. Он то и дал придомовой территории такое название.

Крылечки парадных здесь украшены плюшевыми игрушками, стены расписаны разными картинками. Одно из изображений повествует о правилах трех «Не пи…»: первое в значение не сквернословить, второе — не распивать алкоголь, третье — не справлять малую нужду.

Вторая «фреска» призывает беречь бездомных животных. На фасаде красуется и гимн двору, сочиненный Романом Васильевичем лично: «Ты Петербуржец, а не обыватель убогий, так не держись коммунальных психологий».

«Конечно, мне жалко, эту девушку, — комментирует Роман Васильевич. — Я ее пожалел, и пустил пожить под лестницей, даже обеспечил ее постельным бельем. И это не смотря на недовольство жильцов. Вы полагаете, я должен бы ее куда-нибудь пристроить? Но и ее итак не раз пристраивали. Ей снимали комнату в общежитии, она уходила жить к какому-то парню. Она жила у женщины, проживающей в нашем доме. Ирина очень своеобразная, ей трудно с кем-либо ужиться, она абсолютна асоциальна».

Однако те, кто общался с девушкой, свидетельствуют о другом. Дмитрий Жариков, с которым у Ирины был роман, до сих пор очень хорошо отзывается о девушке: «Я даже писал на сайт президента с просьбой разобраться в этой непростой ситуации. На днях пришел ответ о том, что дело будет передано на расследование из Москвы в Петербург. Конечно же, Ирине нужно помочь. Она абсолютно нормальный человек, да еще и весьма творческий. Пишет стихи, пьесы. Мечтает снять фильм».

«Ирина вовсе не асоциальна, — говорит Алла Трубинская, неоднократно навещающая девушку в больнице. — Конечно, определенные сдвиги у нее наблюдаются, но это лишь следствие пережитого. В целом она достаточно адекватна и уравновешена. Она образована, очень хорошо разбирается в компьютерах, отлично играет в шахматы. Я думаю, она смогла бы даже жить одна по прошествии какого-то времени. Но пока за ней нужен присмотр».

За решеткой без права на свежий воздух

Девушку «кинул» собственный отец.Сейчас Ирина находится в 4-ой психиатрической больнице Санкт-Петербурга. Оказалась она там благодаря отцу. Тот специально приехал в Питер, вызвал санитаров во «Двор искусств» и распорядился увезти дочь на лечение. Мы навестили девушку в больнице.

«Врачи говорят, что, возможно, отпустят недели через две.говорит Ирина. — Лишь бы только в Москву не отправили, там если загремишь в больницу, то выйдешь только через три месяца. А папа уж постарается меня туда отправить. Я очень надеюсь, что когда-нибудь это все закончится, что мне вернут дееспособность. Я могу и хочу жить одна. Мечтаю о своей собственной семье. Стремлюсь получить второе образование. Хочу просто заниматься творчеством».

Пока же творчество Ире не светит ни в каком виде. Ручки здесь запрещены (ими, якобы можно себя убить), бумага тоже. Ира сетует, ей хотя бы карандаш с тетрадкой — стихи записать. Но здесь такой ерундой заниматься не должно, только лежать. Гулять больным тоже не положено — не ровен час, сбегут.

Звезды Давида на окнах 4 психиатрической больницы Санкт-Петербурга.
— Жихарева, ты уже целый час сидишь, быстро в палату!кричит надзиратель в белом халате, вскоре обращаясь уже к нам. — Посетители, покиньте помещение, время вышло!

Мы еще наивно уточняем, нельзя ли поговорить с лечащим врачом. «Вы ей кто? Ах, просто знакомые. Не положено», — отрезает суровая женщина, закрывая за нами дверь на засов.

Ларисе Киселевой повезло больше, ей лечащий врач все же уделил пару минут: «Сказал, что возможно Ира здесь не задержится и добавил, что не факт, что они пойдут на поводу у ее отца. Что он имел этим ввиду, непонятно».

На улице мы напоследок сфотографировали решетки на окнах со странными шестиконечными звездами и покинули территорию больницы.

P.S.Статья, представленная на данной странице, есть изначальный авторский текст с оригинальными заголовками в полном своем обьеме. Отредактированная редакцией газеты печатная версия согласована со мной, Мариной Ярдаевой, не была. Посему, заранее приношу свои извинения тем героям статьи, кого, возможно, задел конечный, «поправленный» вариант.

Комментарии

+ Добавить новый
Лариса | 95.161.4.27

Марина, горжусь тобой уже второй раз. У меня есть еще одна тема для статьи про туристическую фирму неизвестно кому принадлежащую, но уже 12 лет грабящую жителей города совершенно безнаказанно. Как написано в интернете " вороха исков находятся годами в Дзержинском суде, но не один не был выигран" Совершенно идентичная фирма была мною посещена и в Москве. Денег от меня не получили . Несмотря на то, что я им не давала свой Питерский адрес, разыскали по базе(анкету там заполнила) и доставали в Питере вымогая деньги по телефону.

Дмитрий Жариков | 85.249.160.58

Спасибо Вам от всего сердца.

Anatolijs | 95.55.25.51

Марина, вы в самом деле талантливый журналист. Достаточно точно и смело описали эту ситуацию.

Константин | 213.85.81.90

Насчет "Кремлевского звонаря" могу пояснить, что А.Ж. только педали от пары колоколов нажимал на первом ярусе - для этой роли подходит любой приглашенный гость, коим А.Ж. и был совсем недолго, лет двенадцать назад. Он никогда не умел звонить в колокола в привычном понимании этого слова. Последствия его деятельности в Коломенском тоже, увы, печальны. Об этом можно прочитать, напр., в статье "Пока звонит тамтам" (найдете в Яндексе по названию легко). Под словами "некий господин" подразумевается персонально А.Ж.

Лариса Киселева. | 95.55.27.20

Марина, дама, которая себя не называет, Татьяна Лаврова. Верная соратница Жихарева по сживанию из квартиры Ирины. Ее воображение и фантазия тоже достаточно богаты. Она говорит, что Жихарев примерный многодетный отец. В чем пример то? В том, что никому никогда алиментов не платит? Лаврову называет то экономкой, то уборщицей, а то и Ириной няней. Заключил с ней какой то договор и заверил его у нотариуса. Зарегистрировал в Ириной квартире. Она помогает ему в Коломенском бить колотушкой по билам и травить Ирину.

Марина Ярдаева | 92.100.251.159
Лариса Киселева. сказал(а):
Марина, дама, которая себя не называет, Татьяна Лаврова. Верная соратница Жихарева по сживанию из...

Так по телефону то она свое имя называть не стала. Ее право.

Марина Ярдаева | 92.100.251.159

Спасибо всем за отзывы!

(Лариса Киселева. | 95.55.27.20
Марина Ярдаева сказал(а):
Так по телефону то она свое имя называть не стала. Ее право.

Она приходила в больницу в Москве. Сам Жихарев тогда скрывался как и сейчас. А я как раз приехала из Питера Ирину навестить и была у нее с журналисткой Наташей Григорьевой с первого канала телевидения. Лаврова имеет такую внешность, что хочется ей сразу же вставить метлу между ног и попросить улететь. Лжива так же как и Жихарев. Когда она сказала, что Жихарев многодетный и заботливый Ирина просто начала хохотать. Себя представила, как секретаря Жихарева.

Киселева Лариса | 95.55.27.20
Константин сказал(а):
Насчет "Кремлевского звонаря" могу пояснить, что А.Ж. только педали от пары колоколов нажимал на ...

У нас в СПБ живет всемирноуважаемый человек Гнездилоа Андрей Владимирович, псевдоним Балу. У него дома такая установка уже очень много лет, но ему и в голову никогда не приходило ее патентовать. Он всем посетителям рассказывает, что била сужествовали до Крещения Руси. У Гнездилова А.В.(квартира мансардная) есть и колокольная звонница в фонарике мансарды и тоже незапатентованная. Уважаемый во всем мире человек придумал сказкотерапию и тоже незапатентовал. А вот Жихарев не только запатентовал, но и выдает за свое изобретение. Бесстыж безгранично. Все бедным прикидывается, бессеребряником, а пенсию дочкину получает и ей не отдает. На международный патент копит?

konlam | 212.248.40.2
Марина Ярдаева сказал(а):
Спасибо всем за отзывы!

А. Жихарев давно известен в Коломенском, как самовлюбленный, гордый и крайне неприятный человек.
А то, что сей негодяй с мерзкой душенкой насиловал свою собственную дочь, должна разбираться прокуратура.