Наконец-то прочитала Милгрэма. Его «Подчинение авторитету» про все эти эксперименты с электрическим током и жуткими результатами. Давно собиралась, а тут как-то еще «сноб» Алексей Алексенко в статье «Оправдание Эйхмана» написал об очередном подтверждении итогов эксперимента в 2015 году. Ну нельзя было больше откладывать. Да еще с моим-то ничем не обоснованным идеализмом и верой в человека.

Сначала экскурс. Стэнли Милгрэм — американский социальный психолог, родившийся в 1933 году в Нью-Йорке в семье евреев-эмигрантов. Его так сильно интересовал феномен банальности зла, проявившийся на суде над душегубом Адольфом Эйхманом и описанный философом Ханной Арендт, что в 1963 году он решил его подтвердить или опровергнуть опытным путем.

Добровольцев стали набирать для эксперимента, якобы изучающего обучаемость под воздействием наказания. Набирали, как и положено всех подряд от сантехников до инженеров, от домохозяек до общественников и священников. Испытуемые участвовали в фальшивой жеребьевке, таким образом, что роль учителя, и по совместительству палача, всегда доставалась человеку с улицы, а роль ученика, а по факту, жертвы, играл специально-приглашенный актер. В обязанность учителю вменялось при каждой ошибке ученика бить его током, переключая рубильник — сначала не сильно, потом по-взрослому, чтоб обучаемый не тупил. Максимальный разряд — 450 вольт.

И соль в том, что в классическом варианте до конца эксперимента — до 450 вольт — доходили две трети испытуемых. При повторении опыта в других странах, иногда процент полностью подчиняемых доходил до 85 %. Классический вариант, впрочем, много раз видоизменяли: переносили опыты из Йельского университета в шарашку, заставляли жертву жаловаться на сердце, орать и бросаться в обморок, сокращали дистанцию между испытуемым и его жертвой вплоть до того, что первый должен был сам пристегивать второго к электростулу, подставлять ему руку под удары. Соотношение цифр менялось, но процент «успешно дошедших до финала» все равно зашкаливал.

Кардинально менялся расклад только в том случае, если жертвой становился сам авторитет — работник университета, а в роли экспериментатора выступал актер в образе обывателя. Также доля дошедших до края существенно снижалась, когда авторитетов было двое и они начинали противоречить друг другу.

В книге все это безумно занимательно (да, именно безумно) и страшно увлекательно описано. И все это с кажущимися уместными параллелями с армией и ее жесткой дисциплиной, с войной и ее зверствами (хоть нацистскими, хоть американскими во Вьетнаме). С отсылками к Ханне Арендт и Соломону Ашу. С перечислением деталей, изображением эмоций. Вот разве что приведенные диалоги экспериментаторов с испытуемыми отдают какой-то фальшивой книжностью и кажутся вообще несообразными ситуации, но, может, это вина переводчика. В целом, повторюсь, очень пробирает. Но!

Я не нашла ответа на один важный вопрос: «Сколько людей вообще отказались участвовать в эксперименте, когда только узнали об условиях?» Не в процессе, а именно до. В объявлениях, которые давали сотрудники Йельского университета, подробности не разглашались, на то, что испытуемым придется наказывать других испытуемых не было даже намека. Значит, люди приходили, им объяснили суть и... Что все соглашались? Никто не испытал шока?

Но ничего о том в книге нет. Никаких цифр. Неужели ни одного отказника? Не может этого быть. А ведь это важно. Это ведь показательнее тех 65-85% полностью подчиняемых. Можно было словечко о «незаинтересовавшихся» замолвить в книге? Нужно! И хорошо бы «отговорки» их привести. А нету.

А интерес мой отнюдь не оригинальный. Волнует этот вопрос многих. Критикующие Милгрэма на этом внимание заостряли. Ведь, правда, не может быть, чтоб никто не отказался иметь дело с «психами-учеными», узнав подробности. От той же армии, которую так часто приводит в пример Милгрэм, косят тысячей способов, хотя это и чревато, а тут, никто не попрощался с экспериментаторами? Может, зло и банально, но тотально ли? Ответов нет.

Или я плохо искала?